Федеральная лезгинская
национально-культурная автономия

Лезгинский с немецким акцентом

ФЛНКА продолжает знакомить читателей с исследователями лезгинского языка из разных стран. Недавно у нас состоялся разговор с немецким лингвистом Мартином Хаспельматом, автором вышедшей в 1993 году на английском языке книги «Грамматика лезгинского». С ним мы обсудили его прежние работы по лезгинскому, современное состояние языка и его перспективы.

Господин Хаспельмат, расскажите, пожалуйста, немного о себе для наших читателей.

Я родом из западной части Германии, но моя бабушка еще в царское время, в 1912 году, ходила в русскую школу в Царстве Польском (Царство Польское с центром в Варшаве входило в состав Российской империи – прим.ред.) как этническая немка. Из-за этого я еще в детстве имел возможность постигать русское произношение. Затем, уже будучи студентом, в Кёльнском университете я интересовался многими языками, в том числе языками Кавказа. Таким образом, в 1989 году я получил стипендию на шестимесячное изучение лезгинского языка в Москве. Там я встретил много лезгин, благодаря которым постоянно улучшал свои знания о лезгинском. К сожалению, я никогда не изучал лезгинский так, чтобы уметь говорить на нем. Но это и не было моей целью - я хотел описать грамматическую структуру лезгинского языка, и в 1993 году появилась моя книга «Грамматика лезгинского». После этого я уже недолго занимался языками Кавказа. Полем моей деятельности является всемирное сравнительное языкознание.

Существует точка зрения, что лезгинский язык, в сравнении с родственными языками, в значительной мере подвергся влиянию других языков. Это отразилось, например, в сильной деградации первоначальной грамматики языка. В итоге это привело к потере многих своих логических конструкций языка.

Нет, я не могу этого подтвердить. Лезгинский язык ни в коем случае не стал «беднее» или «нелогичнее» других языков. Он просто немного проще других языков Дагестана, потому что в нем отсутствует система грамматических родов (мужской, женский и т.д.).

Этимология многих слов и форм усложнена. Но несмотря на это Сергей Старостин провел колоссальную работу, в которой были найдены многие пралезгинские слова. Но его работа не охватывает весь наш лексический запас. Вы знакомы с его исследованиями? Может, у Вас есть что добавить?

Да, Сергей Старостин со своими коллегами сравнивал языки Кавказа и попытался реконструировать прасеверокавказский язык. Это весьма интересные работы, хотя и достаточно часто умозрительные. Сам же я не работаю в данном направлении.

Но в то же время известно, что у каждого языка имеются свои архаичные признаки. Которые из них вы обнаружили в лезгинском языке?

Я не могу сказать, какие признаки лезгинского языка являются архаичными. Для этого необходимо лучше изучить историю восточно-кавказских языков. Этим занимаются, к сожалению, лишь немногие ученые. Лучшим из них являлся Михаил Алексеев, который, к сожалению, умер два года назад.

Обычно, когда человек после долгой паузы возвращается к проводимому им исследованию, он находит новые черты, переосмысливаются старые утверждения. Сталкивались ли Вы в своей работе с чем-то похожим?

Да, я могу себе хорошо представить, что мог бы найти новые характеристики лезгинского языка, если бы вновь занялся лезгинским языком. К примеру, меня интересует, как часто используются различные временные формы.

Были ли у Вас контакты с лезгинскими исследователями и лингвистами?

Да, в 1989 и 1990 году, когда я был в Москве и Дагестане, я познакомился с некоторыми лезгинскими коллегами. Например, с Ахмедуллахом Гюльмагомедовым, Энвером Шейховым, Букаром Талибовым.

Поддерживаете ли Вы контакты с нынешними лингвистами?

К сожалению, сейчас у меня уже нет контактов в Дагестане. Когда я работал в Институте Макса Планка в Лейпциге, у меня были контакты с Маджидом Халиловым, который много работал вместе с Бернардом Комри (британский лингвист – прим.ред.).

Не переводилась ли Ваша книга «Грамматика лезгинского» на русский язык?

Нет, книга еще не была переведена, но существует более новая книга по грамматике лезгинского языка на русском языке.Как долго Вы писали свою книгу? Охватывает ли она все Ваши работы по лезгинской грамматике?

Я работал над книгой с 1989 по 1992 годы. Кроме того, я написал еще две публикации, но в своей книге я описал почти всё, что я знаю о лезгинском языке.

В лезгинском обществе сильно желание заняться очищением языка от заимствований из других языков, используя словарный запас пралезгинского языка. Как Вы смотрите на подобного рода проект?

Пуристские движения всегда имеют место, люди стремятся удалить из языка внешние элементы, так сказать, очистить свой язык. Но внешние элементы не всегда являются мусором, а зачастую даже его обогащением. Так или иначе, все заимствования связаны с теми или иными важными историческими процессами, происходившими в истории народа. Невозможно вернуться в прежние времена, когда лезгинский язык еще не испытывал влияния других языков. Практически все языки являются перемешанными. Например, в английском много заимствований из французского, в русском заметно влияние греческого и немецкого. Это нормально.

Существует мнение, что собственные средства словообразования в лезгинском языке, такие как суффикс, префикс, - являются непродуктивными и поэтому они были заменены аналогами из других языков. Как Вы считаете, возможно ли искусственно возвратить продуктивность суффиксов и префиксов лезгинского языка?

Это было бы возможно, если бы достаточное количество людей было в этом заинтересовано. Но такие работы проводятся лишь немногими интеллектуалами. Молодые люди, вероятно, предпочитают изучать арабский или английский (или оба: традиция и интернационализм), нежели «чистить» лезгинский.

Каково на Ваш взгляд сегодняшнее положение лезгинского языка?

Я этого точно не знаю, но считаю, что в эру Интернета положение малых языков осложнилось. Даже немецким языком пользуются всё меньше – к примеру, я пишу свои посты в Фейсбуке на английском, а не немецком языке, потому что у меня много друзей из разных стран. Возможно, что в течение ста лет все будут говорить на английском языке.

А Вы не изучали современные тренды, такие как уменьшение использования лезгинского языка из-за глобализации? Если да, то какими из них Вы занимались? Насколько угрожающим является положение?

Я не занимался языками России в последнее время. Но существует общемировой тренд унификации культуры и языка. Мы все интересуемся футболом и поп-музыкой, и даже еда становится однообразной (пицца, шоколад, кока-кола популярны во всем мире), я нахожу это интересным и вовсе не опасным, потому что чем более похожи друг на друга будут люди, тем мирнее будет мир, а это важнее всего. Но я могу понять, если человек сожалеет о том, что тот или иной малый язык становится все менее используемым молодым поколением его носителей.

И какие способы спасения существуют?

На сегодняшнее время почти все мы занимаемся тем, что нам нравится. Многие люди изучают клинтонский – искусственный язык из фильма «Звездный путь» или дотраки, язык из «Игры престолов». Всегда будут люди, которые будут заниматься и лезгинским языком, но через сто лет уже, скорее всего, как это ни грустно, как хобби. Я также занимаюсь нижненемецким – это язык на севере Германии, на котором еще мог говорить мой отец, но который постепенно вымирает. Для меня это тоже просто хобби.

А чем Вы сейчас заняты?

У меня есть проект общемирового сравнения языков, в рамках которого я исследую, можно ли лучше понимать грамматическую систему, основываясь на аспектах коммуникативной эффективности.

Большое спасибо за интересную беседу, господин Хаспельмат.

Беседовал Ильяс Букаров