Федеральная лезгинская
национально-культурная автономия

Кавказ между селом и городом. Почему сельские жители все чаще предпочитают мегаполисы глубинке?

Урбанизация – одна из главных мировых тенденций XX века. Если в 1800 году городских жителей было всего 2,9% от населения Земли, то в начале XXI века их доля перевалила за 50%. Процесс миграции населения из сельской местности в города происходил и в нашей стране, в том числе на юге.

Как меняется структура населения на Северном Кавказе? Что вынуждает людей оставлять обжитые дома и стремиться в большие города? Вымирает ли село? «Кавказская политика» постаралась найти ответы на эти и другие вопросы.


Статистика


Официальным источником информации о численности и размещении людей в России является перепись населения, которая проводилась последние разы в 2002 и 2010 годах. По этим данным Северный Кавказ — как в составе Южного федерального округа, так и сейчас — остается единственным регионом, где сельское население преобладает над городским. Более того, за восемь лет между переписями доля сельских жителей здесь увеличилась с 50,5% до 50,8%. В абсолютном выражении население глубинки в СКФО, Краснодарском крае и республике Адыгея тоже росло. Исключение составили только Ставропольский край, где оно незначительно  (всего на 11 тыс. человек) упало, и Ингушетия.

Ситуация на Ставрополье — это классический вариант урбанизации: села пустеют, города растут. Противоположные процессы происходят в Адыгее, Кабардино-Балкарии и Северной Осетии. Здесь городское население стремительно сокращается, а сельское — незначительно увеличивается. В таких республиках, как Чечня, Дагестан, Карачаево-Черкесия, а также в Краснодарском крае наблюдается рост числа жителей как в селах, так и в городах.

Причем если в Чечне и Дагестане население городов увеличивается быстрее сельского, то в КЧР и Краснодарском крае, напротив, аулы и станицы обгоняют столицы и небольшие городки. Исходя из официальной статистики, селам на Кавказе точно не угрожает исчезновение — по крайней мере, на первый взгляд.


Тем не менее, население концентрируется в крупных населенных пунктах, и это отражает другая статистика. Рассматривать миграционные и демографические процессы можно под разными углами, но картина будет неполной без учета заброшенных сел, где вообще нет населения.

На практике отсутствие постоянных жителей почти всегда означает, что населенный пункт рано или поздно исчезнет с географической карты и останется только в воспоминаниях старожилов. Реалии таковы, что к вымершим (или почти вымершим) можно отнести села с населением до 25 человек — чаще всего это пожилые люди, которые просто не хотят покидать дома, где провели детство, юность и зрелость. После смерти стариков умрут и их родные села, хутора и аулы.

Таких поселений в СКФО насчитывается 328 (это около 10%), то есть каждый десятый населенный пункт в регионе почти или полностью вымер. Похожая ситуация и в Краснодарском крае, и в Адыгее. На фоне остальных выделяются только Карачаево-Черкесия и Кабардино-Балкария, где заброшенных сел единицы. Хотя все познается в сравнении: по переписи 2010 года таких населенных пунктов в среднем по России 48,9% — почти половина!

Мертвые села

«Если бы туда была дорога, там населения было бы больше, чем здесь», – говорит Павел о вымершем хуторе неподалеку. По официальным данным, там еще числится десяток жителей, но на самом деле последняя бабушка, жившая на хуторе постоянно, умерла несколько лет назад.


Там есть электричество, стоят относительно крепкие дома, где останавливаются на ночевку охотники. Место уютное, красивое, располагает к проживанию. Правда, есть одно «но»: к нему нет асфальтовой дороги. Более того, добираться приходится через горную реку, уровень воды в которой периодически повышается. Желающие попасть на заброшенный хутор нередко вынуждены бросать свой транспорт в реке до лучших времен — пока вода не сойдет.

«Кладку (пешеходный мост – прим. ред.) смыло, и с этого начался конец ныне мертвого хутора, – вспоминает Антонина Ивановна. – Как раз девяностые, развал пошел, ремонтировать мост было некому, народ стал все бросать и разъезжаться кто куда».
Похожий удар пережили почти все села в округе, но некоторые из них так от него и не оправились. Дома тогда не продавали, покупателей не было. Закрывали на замок и бросали.


В администрации сельского поселения рассказывают, что вымирание хуторов началось даже раньше, задолго до девяностых. «Еще в советские времена вот здесь был греческий хутор», – показывает землеустроитель на подробной карте района. «А почему он исчез?» – интересуюсь я. «Не знаю», – отвечает чиновник и убирает карту подальше от моих любопытных глаз.
Информацию об исчезнувших при СССР населенных пунктах действительно очень сложно найти. Ищу засевшее в памяти название хутора во всезнающем «Google» – и нахожу лишь беглое упоминание в мемуарах самиздатовской писательницы. Ему еще повезло, другие вообще исчезли без следа.

По течению и против

«Уезжать отсюда стали сразу после того, как [в СССР] паспорта начали давать. Население здесь было раза в три больше, чем сейчас, люди уже на горы полезли (строили дома на возвышенностях – прим.ред.)», – рассказывает старожил станицы, расположенной по соседству с вымершим хутором.
После первоначального оттока 1970-х поселок стал расти, но в 1990-х, как и все остальные, снова пережил миграционный и демографический удар. Сейчас рождаемость в станице высокая, но миграция отсюда не прекращается.

«Я сделаю все, чтоб моя дочь тут не росла», – говорит уже знакомый нам Павел, живущий в станице неподалеку от недавно вымершего хутора. У него две дочери: одна учится в Пятигорске, вторая еще в школу не ходит.

«Почему?» – спрашиваю я. «А что здесь хорошего?» – отвечает он вопросом на вопрос. И тут же добавляет: «Только шакалы воют по ночам».
Среди аргументов, обосновывающих необходимость переезда в город, от жителей глубинки можно услышать разное: работы тут нет, народ плохой, очередь в детсады большая, мало перспектив, делать нечего. Хотя, конечно, все это рассказы «на публику». Причины отъезда в более крупные населенные пункты кроются намного глубже.
Павел продолжает свой рассказ: «Недавно приезжал бывший сосед из Москвы, на крутом джипе. Всего несколько лет там – и уже на такой машине ездит! А у нас тут, сколько не паши, на джип не заработаешь».
В станице джипы тоже есть, но этим Павла не убедишь. Видимо, есть какое-то подсознательное стремление человека разрушить шаблон, изменить обстановку, мобилизоваться и добиться того, что на родине казалось недостижимым.
«У меня и у мужа в Москве появилась аллергия, – делится впечатлениями Светлана. – Прикасаюсь к влажному, и кожа начинает трескаться». Она всего три года назад переехала из Северного Кавказа в столицу и теперь мечтает вернуться обратно.
«Закончим дела и вернемся, – уверенно говорит женщина. – Там жить невозможно: насколько больше зарабатываешь, настолько больше и тратишь, в том числе и на лекарства».
Ее муж Кирилл такого же мнения. «Ребенок сильно болеет, – жалуется он. – В Москве можно бывать периодически, бизнес иметь, но жить здесь постоянно тяжело».
Павел же в планах Кирилла уехать домой сильно сомневается. «Столько денег его папа вложил, чтоб отправить отсюда, и теперь назад? Нет, никогда он сюда не вернется».

«Мне жизнь в городе вот уже где», – Вика отрывает правую руку от руля своего внедорожника и делает характерный жест, приставляя два пальца к горлу. Она родилась и выросла в Перми, прожила там большую часть своей жизни. С мужем часто бывала в гостях у друзей. Супруги решили купить дом и переехать жить на Кавказ. «Все станичники стремятся в райцентр, а из райцентра – в город, но в городе я уже пожила, хватит», – признается Вика.
Таких, как они с мужем — горожан, оставивших квартиры ради жизни в глубинке — не так много, но они есть. Человек может выбирать место, где ему хочется состариться. Сейчас это сделать куда проще, чем когда-либо. Главное — потом не жалеть о своем шаге, ведь зачастую время назад уже не вернешь.

Кавказская политика

.

Поделиться

Возможно Вам будут интересны:

В Грузии начинается всеобщая перепись населения

Перепись народов Крыма предложил провести профессор РАН

Лезгин в Каспийске – больше всех

Лезгины все чаще женятся на русских

Допись, допись и недопись

Комментарии (0)


Официальный сайт FLNKA.RU © 1999-2021 Все права защищены.

Российская Федерация, г. Москва

Федеральная лезгинская национально-культурная автономия