Федеральная лезгинская
национально-культурная автономия

Дагестан: Грабли салафизма, коррупция и боевики

Год остался до старта в Сочи Олимпиады-2014, а «в Багдаде» все еще не спокойно. Дагестан. На повестке власти, общественности и масс-медиа два вопроса: коррупция и боевики. Причем оба они объединяются в известный наци-лозунг «Хватит кормить Кавказ!». Одним из следствий, в том числе и этого процесса, стала громкая отставка главы Дагестана Магомедсалама Магомедова.

На III Съезде народов Дагестана, который должен был стать историческим, вроде бы решили строить мирный диалог. И вроде процесс пошел, но убийство двух влиятельнейших суфийских шейхов Сиражудина Хуригского и Саида-афанди Чиркейского, как минимум, приостановило урегулирование конфликта.

Попытка как пытка

Вступив в должность главы Республики Дагестан, Магомедсалам Магомедов в первую очередь обозначил готовность к строительству мирного диалога, подписав в конце 2010 года Постановление о создании Комиссии по адаптации боевиков к мирной жизни. Возглавил ее харизматичный Ризван Курбанов, куратор силового блока. Энтузиазма здесь было, конечно, много, но вскоре стало понятно, что Комиссия не может договориться с силовиками…

На примере одного из заседаний Комиссии можно сделать вывод о том, насколько она была результативна и действенна.

После того как деятельность Комиссии получила широкую огласку в СМИ, один из бывших участников НВФ Беслан Бациев, девять лет числившийся в розыске, изъявил желание адаптироваться. Все эти годы он скрывался в Европе и вместе с семьей, с детьми, казалось, уже обрел для себя новую мирную жизнь в королевстве Бельгия. Услышав об этой инициативе, он захотел вернуться домой. Тогда 30-летнему уроженцу Хасавюрта пообещали, что посодействуют в его возвращении на родину. Помогли, вернули… Но за это время республиканское следствие возглавил другой человек, который, собственно, никому содействовать не обещал. Глава СКР по Дагестану Алексей Саврулин не согласился с тем, что Комиссия обещала не арестовывать Бациева. Ведь дело о бандгруппе, в которой он участвовал, находится в ведении Главного Следственного управления по СКФО и насчитывает 120 томов!

С помощью Комиссии предполагалось дать желающим вернуться к мирной жизни бывшим участникам подполья некий кредит доверия от власти. Но на такое силовики пойти отказались, и деятельность этого органа стала потихоньку скатываться к формализму. Причем адаптированных не хотели признавать как силовики, так и боевики.

Блокированные в ходе спецопераций отказывались сдаваться под гарантии Комиссии, а силовики особенно и не настаивали.

Убийство шейха из Юждага Сиражудина Хуригского в октябре 2011 года стало первым крупным «наездом» на суфиев. По словам экспертов, покойный шейх выступал сторонником мирного диалога, своей деятельностью всячески препятствовал распространению экстремистского влияния в Южном Дагестане. Некоторые эксперты предсказывали эскалацию конфликта, так как у шейха было довольно весомое количество последователей. Их насчитывалось около 12 тысяч человек. Но ощутимого обострения не случилось.

Теракты по имиджу

Как бы это банально ни прозвучало, но противостояние между боевиками и силовиками шло своим чередом. Каждую неделю можно было подытоживать убийствами сотрудников правоохранительных органов и уничтожением боевиков, среди которых каждый раз оказывался какой-нибудь лидер. В результате в республику было переброшено дополнительно огромное количество военных, базировавшихся в Чечне, и Минобороны тоже получило право участвовать в спецоперациях. Но с другой стороны, и боевиков меньше не становилось. Места убитых занимали новые лидеры подполья. Все это крайне негативно отражалось на деятельности команды главы республики Магомедсалама Магомедова.

В ноябре 2011 года в Махачкале случился многочисленный митинг, к которому вела цепочка более мелких собраний и пикетов в разных местах. Все они были связаны с тем, что огромное количество практикующих мусульман пропадали. Похищения людей случались даже среди бела дня, и все похищенные были салафитами, а похитители – непременно были в камуфляжной форме и в масках.

ДИАЛОГ. Естественно, что сложился некий стереотип, так как многих похищенных через некоторое время убивали в «спецоперациях ответным огнем» и так далее… То есть все стрелки падали на представителей силовых структур, которые стали промышлять внесудебными казнями. Так вот, люди требовали от властей соблюдения законов, но тщетно.

Тогда в Махачкале люди собрались в очередной раз на Родопском бульваре, недалеко от городского пляжа, где им обычно разрешали «покричать», и организованной толпой пошли в центр города. Расположились митингующие на эстакаде, перед главным входом в здание Русского театра. Буквально напротив, в здании Государственной библиотеки проходил дагестанско­азербайджанский форум, на котором присутствовал и глава республики Магомедсалам Магомедов. Он к митингующим, к сожалению, не вышел, несмотря на призывы толпы, но вышел Ризван Курбанов.

Изначально многие переговоры с салафитами велись через него. Он же курировал и силовой блок. Но силовой блок в Дагестане контролировать априори невозможно, так как полномочий на это у местных властей нет. Подчиняются дагестанские силовики Москве, и частенько нотки огорчения по этому поводу проскальзывают у главы региона. Да и Ризван Курбанов на заседаниях Комиссии частенько на это сетовал, а силовики, в частности Алексей Савруллин, не могли понять, как можно давать обещания отрабатывать сдавшихся по закону, то есть по всем правилам уголовно­процессуального законодательства.

На следующий день оргкомитет митинга собрался для того, чтобы сформулировать предложения и требования к властям, которые нужно было представить им и начать диалог. Во время заседания оргкомитета Абасу Кебедову сообщили, что в одной из крупных тарикатских мечетей многие мусульмане высказались против того, чтобы похищать и убивать людей без следствия и даже готовы собрать для этого подписи под официальным обращением к местным властям.

Это означало, что сигнал пошел из Чиркея. Шейх Саид­афанди Чиркейский и Духовное управление мусульман Дагестана все­таки решили действовать в направлении поиска компромисса, о котором говорилось на III Съезде народов Дагестана. Собственно говоря, после этого и началась активная подготовка к встрече салафитов и тариката. И она произошла.

Но на фазе подготовки к этому диалогу вдруг убили шейха Сиражудина Хуригского. Потом, уже после встречи суфиев и салафитов, в августе прошлого года, убили шейха Саида­афенди Чиркейского. И в том и в другом случаях, а также в случае произошедшего недавно инцидента с нападением на шиитскую мечеть в Хасавюрте, абсолютно сразу следствие обнаруживает «ваххабитский» след…

У «Ахлю Сунна» было свое мнение, если кто хотел его услышать. Оно заключалось в том, что любой теракт, в котором страдает невинный человек, осуждаем. Но нет же… от них требовали высказаться именно по этому поводу. Пытаясь увязать ниточкой салафитов с громкими и резонансными террористическими актами.

P.S. Магомедова сменил Абдулатипов, начав выстраивать некий новый формат взаимоотношения Центра с Кавказом. Появилась информация о возможном уходе главы Ингушетии Юнусбека Евкурова. Он тоже пытался адаптировать подполье. Даже ездил на похороны к боевикам... И очевидно, чтобы избежать последствий, когда в регионе так сменяется власть, когда недалекой может быть перспектива проведения нескольких спецопераций одновременно, новое руководство республики должно вернуть доверие всех сторон конфликта. Чтобы ненароком вновь не наступить на грабли межконфессионального диалога.

Федеральная газета «Настоящее время»

Дайджест