Ахтынский краеведческий музей
Интервью с Ахмедом Дагларовым – директором музея
Раздел: 
Среди культурных учреждений Дагестана особое место занимает Ахтынский краеведческий музей. В советские годы он был признан лучшим сельским музеем СССР, ныне считается одним из лучших сельских музеев России.
Первый музей в Дагестане был открыт в Махачкале в 1935 году, следом, вторая была открыта в Ахтах директором местной школы Нурудином Дагларовым. У Ахтынского музея сложилась своя династическая традиция – вот уже три поколения им управляют представители рода Дагларовых – от отца к сыну.
В нынешнее время, как и вся сфера культуры в стране, музей переживает трудные времена. Не хватает финансирования, тысячи экспонатов пылятся в запасниках из-за отсутствия площадей. Об этой и других проблемах с нами разговаривал директор Ахтынского краеведческого музея – Ахмед Дагларов.
Ас-Саламу Алейкум, Ахмед-халу. Ваш музей представляет собой значительную культурную ценность, интересно, насколько люди приобщаются к своему историко-культурному наследию. Сколько человек в среднем посещает музей в сутки?
Ва Алейкума ас-Салам. Раз на раз не приходится, бывают дни, по 100-150 человек приходит. А бывает, например, на празднике Шарвили до двух тысяч человек посещает музей за день. Общая посещаемость у нас 17 тысяч человек в году.
Зимой, наверное, меньше народу ходит в музей? В помещениях ведь холодно.
Зимой посещаемость музея действительно спадает, но связано это скорее с общей физической пассивностью населения в этот сезон, нежели с температурой воздуха в музее.
Кого Вы наблюдаете среди посетителей?
В самом деле, сколько раз сами ахтынцы могут приходить в один и тот же музей?! Здесь побывал почти каждый местный, поэтому, в основном музей посещают туристы и гости. Например, в Ахты к кому-нибудь приедут гости, а хозяева в культурную программу приезда гостей включают посещение нашего музея.
Здесь рядом я видел Музей культуры и искусства…
Это музей нашего районного Дома культуры.
Он входит в систему музея им. Тахо-Годи?
Нет, в Дагестанский государственный объединённый музей им. Тахо-Годи входит наш Ахтынский краеведческий музей. Юридически наш музей является его филиалом. А Музей культуры и искусства муниципальный, им руководил ныне покойный Джамал Шефиев, который и основал его, у музея есть свой штат.
А финансирование музея производится через республиканский бюджет?
Да, наш музей финансируется республиканским бюджетом, но это смешные деньги. По факту нет никакого финансирования, есть лишь зарплата сотрудникам музея, а на содержание музея, закупку новых экспонатов никаких денежных средств нам не выделяется. И это продолжается уже десятки лет. Мы сами здесь зарабатываем, продаём сувениры, на эти деньги и существует музей. На закупку экспонатов, создание экспозиций, на ремонты. Ведь, абсолютно никаких денег не выделяется.
А Вы не обращались к компетентным инстанциям за нормальным финансированием?
А какой смысл обращаться? Говорят, что денег нет. На два махачкалинских музея: головной музей системы Тахо-Годи и музей искусства, деньги выделяются, а на остальные ничего нет. А в принципе, тут нечему удивляться. Могу привести в пример село Фий в нашем районе. Фийцы помогают друг другу. В целом же, у нас, лезгин мало таких. По сути, наш музей – это единственный культурный центр лезгин подобного рода и уровня, но хоть кто-нибудь предложил нам свою помощь? Второго такого музея у нашего народа нет. Даже в Дербенте нет подобного музея. В своё время наш музей ведь даже был признан самым лучшим сельским музеем СССР. О нём знали далеко за пределами республики.
Если бы Вам оказали финансирование в необходимом объёме, какие меры Вы бы приняли?
Если бы нам дали финансирование, мы бы увеличили площадь музея, создали бы картинную галерею, хорошее хранилище для сохранения экспонатов. Сейчас мы где только ни храним экспонаты - за занавесками, и под макетами, где только их нету! Хранению следует уделить особое внимание, ведь, если сохранить экспонат, то через сто-двести лет к нему уже совершенно другое отношение. А у нас есть экспонаты тысячелетней давности, есть много невыставленных, за ними необходимо осуществлять соответствующий уход. Про температурные условия даже не говорю. Сейчас одна температура, летом другая, окна были поставлены 50 лет назад, они продувают, экспонаты покрываются пылью, это всё тоже влияет на сохранность. Нам удалось накопить некие средства, добавили деньги от продажи билетов за вход и купили жалюзи для окон. Солнечный свет тоже большой враг экспонатов, особенно для фотографий. Своими силами! Нету желающих помочь. То же самое и наши власти. Приходят и никогда не спросят, чем вам помочь. Районных властей это не касается, поскольку мы находимся в ведении республики, а не муниципалитета. Они не должны нам ничего, хотя при желании и они могли бы нам помочь. Помещения здесь не обогреваются, сотрудники работают в зимней одежде.
А сколько всего экспонатов в музее?
Около десяти тысяч экспонатов находится в экспозиции, и порядка четырёх тысяч экспонатов не нашли себе места в музее, находятся в фондохранилищах. Потому мы и желаем расширить размеры музея. К тому же число экспонатов постоянно растёт. Мы закупаем интересные вещи у населения, опять-таки за свои личные деньги.
Ваш музей известен как династический, его основал Ваш дед Нурудин Дагларов, затем им руководил Ваш отец Фикрет Дагларов, продолжили их дело Вы. Намечается ли продолжение династических традиций в руководстве музея?
Дед основал музей, но это не было его основным занятием. Он был известен, как директор школы. Под его руководством в 1933 году Ахтынская первая школа на соцсоревновании среди образцовых школ РСФСР заняла второе место. То есть поначалу школа была удостоена звания образцовой, а затем заняла второе место на всероссийском соревновании среди образцовых школ. Тогда при школе была кабинетная система. Село ещё не было полностью электрифицировано, а школа уже была полностью. У школы была своя дизельная установка, снабжавшая учреждение электрической энергией. Директор школы, сидя у себя в кабинете, по электронной аппаратуре мог слушать, что происходит в любом из классов. В этой же самой школе сейчас такого нет При школе имелось своё приусадебное хозяйство на высоком уровне, где были заняты все дети. Это приусадебное хозяйство в основном и кормило учащихся интерната при школе.
Исторический центр селения Ахты
Когда в 1938 году арестовали Нажмудина Самурского, сотрудники НКВД начали преследовать в Дагестане всех, с кем он имел контакты. И вот, в Ахты они тоже приезжали, чтобы узнавть, кого посещал в Ахтах Самурский. Им объяснили, что он бывал дважды в Первой школе. Приехали к моему деду, спросили, почему он приезжал к нему. Дед пояснил, что специально к нему Самурский не приезжал. Он просто посещал по работе Ахтынский район, а власти приглашали его посетить Ахтынскую первую школу, как местное достояние. Тем не менее, деду дали 24 часа на то, чтобы оставить должность. Школу из-за этого даже лишили звания образцовой! Потом дед пробыл дома, работал в Районо, методическом кабинете, и, стал директором созданного им же краеведческого музея. Осмотр мечетей и посещение соборной джума-мечети является одной из достопримечательностей для туристов. Главная мечеть Ахтов тогда была превращена в колхозный склад, как и многие мечети в Дагестане. В Ахтах до Революции находилось и функционировало 18 мечетей – 17 квартальных и одна соборная - джума-мечеть.
Древние окаменелости
У нас весьма богатое историко-культурное наследие. Также, что особенно удивляет и притягивает туристов – это ахтынские исторические кварталы, там царит особая, неповторимая атмосфера. Я это говорю к тому, что у нас есть своя богатая культура, нужны лишь сердцем болеющие за это люди.
В глаза бросается проблема вывоза мусора в Ахтах
Никто не разговаривает с людьми на эту тему, у нас есть телевидение, нужно объяснять населению, что нельзя мусорить. Везде говорят, мол, мы все мусульмане. Но каким должно быть поведение мусульманина – содержание себя и пространства вокруг себя в чистоте. На личной гигиене всё не заканчивается. С одной стороны ты моешься сам, а с другой стороны ты соришь на улице. Это всё грех, мусульманин должен осознавать такие вещи. Надо работать с населением. Чтобы и традиции соблюдали, и мечеть посещали по пятницам. Надо хранить баракат в нашем джамаате, не то все станем бесхозными, безродными. С каждым днём становится больше людей, кто думает, что каждый сам себе хозяин, что хотят то и делают. Так долго продолжаться не может.
Ранее в нынешнем здании музея функционировал райком КПСС. Но неужели они здесь работали зимой без отопления?
Здесь было отопление. В перестроечные годы люди решили восстановить функционирование мечети в здании, где тогда располагался музей, и где изначально находилась местная джума-мечеть. Нам сказали, чтобы мы сами решали свои дела с поиском нового помещения. Мы сказали, что нам нужно здание райкома КПСС. Представители администрации не хотели отдавать, но нам удалось его забрать. Нам предложили здание, в котором располагалось медицинское учреждение с вывеской "Ахтынская городская поликлиника". А площади того помещения нам было явно недостаточно. Мы столкнулись с большими проблемами, пока получали это здание. Стоял вопрос о ликвидации нашего музея и переносе его экспонатов в Махачкалу. Но нам-таки удалось получить это здание. Тут очень длинная история со многими нюансами.
Музей ведь династический, рода Дагларовых, поэтому видится весьма важным, чтобы музеем и впредь руководили представители вашего рода. В связи с этим возникает вопрос, намерен ли Ваш сын в будущем возглавить музей?
Мой дед, имея в школе краеведческий уголок, обратился к властям с просьбой передать здание джума-мечети, отданной местному колхозу под склад, ему для открытия музея. Районные власти пошли навстречу деду и передали ему здание джума-мечети для нужд музея. Это был 1937 год.
С тех пор наш музей начал развиваться. Когда ушёл из жизни дед, в 1963 году ему на смену пришёл мой отец. Когда отец ушёл на пенсию, в 1990 году я возглавил музей. Я вернулся работать в музей, когда он ещё располагался в джума-мечети, а переход музея в нынешнее здание был осуществлён при мне. У нашего музея уже есть своя история, по сути он держится на нашем энтузиазме. На личные средства выкупаем у населения предметы старины.
Конечно, в свою очередь, и я хочу передать это дело своему сыну. У меня трое сыновей. Младший сын учится на историческом, я намерен ему передать музейное дело. Мотивировать его сложно, поскольку зарплаты сотрудников музея очень маленькие. Молодёжь-то уж точно на неё не польстится. Но этот музей – дело его прадеда, моего деда, с Божьей помощью, мы будем охранять и развивать музей, хотя и в целом в сфере культуры зарплаты несерьёзные. Я вынужден подрабатывать другими видами деятельности, одним музеем не ограничиваюсь, семью-то надо содержать, а на зарплату директора музея это очень трудно сделать. Кстати, я мог бы спокойно продать два старинных ружья с музея и купить себе дорогую иномарку - охраны-то у нас нет, ночью ворвались грабители, взяли эти же ружья… Мы с сотрудниками бережем экспонаты музея как зеницу ока, это дело моего деда и отца. И все мои земляки тоже должны так же относиться к памяти предков и достоянию истории нашего народа.
Вот, буквально за час до твоего прихода у нас был посетитель, пожелавший сдать музею старый сосуд полуторавековой давности – мы купили его на свои личные деньги. Благодаря низкой заявленной цене в 350 рублей, мы смогли его купить. А если цену за тот или иной экспонат запрашивают высокую, то он уходит мимо нас. Как государственное учреждение, мы должны иметь деньги на закупку экспонатов, а на деле мы их не имеем. Лучшие из потенциальных экспонатов уходят в центры, либо того хуже – на чёрный рынок.
Разговор перешёл в русло обсуждения ситуации с заброшенными сёлами
Ахмед Дагларов: Такова была политика Советского государства. Власть хотела создать более удобные условия для жизни граждан, и с этой целью людей переселяли с гор на равнину. Данный процесс проходил также и в принудительном порядке. К примеру, демонтировались крыши домов, чтобы желающие не могли вернуться в свои дома. При этом, конечно же, власти не брали в учёт тот факт, что это старинные сёла с древней историей, со своей некой особенностью - культурной, языковой. Таким образом, наши горы, некогда густо заселённые, значительно опустели. А стихийный процесс урбанизации способствует дальнейшему запустению нашего края.
А как Вы думаете, есть ли смысл создать здесь музей заброшенных сёл? Он вобрал бы в себя ценные предметы, найденные при осмотре заброшенных сёл, чтобы сохранить историко-культурное наследие этих сёл от чёрных искателей
Было бы замечательно создать такой музей, но с имеющимися силами мы едва ли можем содержать имеющийся краеведческий, для его создания нужны значительные ресурсы, это трудно решаемый вопрос. У этих сёл уникальная архитектура, сотрудники музея могли бы следить и за сохранностью особо ценных строений. Для примера упомяну заброшенное село Лгар, находящееся в горах Муглахского ущелья нашего района. В этом селе очень интересные здания. Издавна село славилось своими строителями, это была их специализация, можно сказать. Там уникальные строения, красивые арки на первых этажах зданий.
Но для создания и содержания таких учреждений нужна помощь государства. У нас можно этого добиться, но необходимо хотя бы культурное отношение простых людей к своему наследию и истории.
Я не богатый человек, но я это всё берегу. Если бы все – начиная от руководителя района до всего населения относились к этой проблеме как я, тогда ситуация изменится. Необязательно кивать на государство. А то что есть – надо экономить, беречь, расходовать по назначению, куда нужно направлять. А обычный обыватель не видит того, что это всё надо сохранять. Он не видит, к примеру, что крепость здесь разрушается. Он на Москву смотрит. Ещё с 60-х годов прошлого века хотели создать на основе крепости туристическую базу. Уже 52 года – а дело с места не сдвинулось, потому что привыкли смотреть на Москву. С тех самых пор крепость всё разрушается и разрушается. Администрация могла бы выделить для крепости сторожа, двух мастеров, они закрепляли бы то, что там рушится. Этого никто не хочет делать – на Москву смотрят, когда они большие деньги выделят.
В крепости раньше находился филиал дербентского завода по сборке радиоприборов. И они внесли свою лепту в разрушение крепости. А между тем, это символичная крепость, самая южная крепость на территории России. Она является памятником архитектуры федерального значения, имеет свой паспорт. Но писать обращение в федеральное Министерство культуры бессмысленно. В той же Москве сколько памятников рушится! И в Подмосковье тоже – родовые гнёзда русских дворянских родов, всё это нынче оставлено без опёки. Неужели им есть какое-то дело до нас?!
Ахынская крепость
А в Дагестане эти вопросы решаются труднее вдвойне. У нас много национальностей и каждая тянет одеяло на себя. И в этом плане мы, лезгины, проявляем пассивность. То что другие не успевают хапнуть – доходит до нас.
Но надо надеяться на лучшее, настанут благие времена
Да пока эти времена настанут, всё разрушится. У нас в Ахтах, на горе КIелезхев, где сейчас ротонда Шарвили установлена, аж до самого конца 19 века стояла крепость, построенная ещё в 6 веке! Теперь попытайся найти там хоть камень – то же самое ожидает и эту крепость.
Большое спасибо Вам за очень интересную и содержательную беседу.
strong
Ильяс Букаров
Корреспондентский корпус ФЛНКА
Возможно Вам будут интересны:
Приобщая молодежь к наследию предков
Краеведческий музей открылся в Сулейман-Стальском районе
Музей дружбы народов России на три года переедет из Москвы в Махачкалу
