Федеральная лезгинская
национально-культурная автономия

Зачистка бюрократии

Абдулатипов проводит меры по стабилизации ситуации в Дагестане в преддверии сочинской олимпиады

Рамазан Абдулатипов с 26 января ходит с приставкой «временно исполняющий обязанности президента Дагестана». На первоначальном этапе были вполне обоснованные опасения, что с его приходом ситуация в республике может даже ухудшиться. Абдулатипова в чем только не обвиняли, но основной упор его оппоненты делали на отдельные, несколько популистские, высказывания и обещания врио, полагая, что они так и останутся пустым сотрясением воздуха. Сегодня уже можно сделать определенные выводы. Похоже, глава республики серьезно взялся за работу, ему Кремлем действительно дан карт-бланш на проведение радикальных перемен со всеми вытекающими отсюда последствиями, в том числе и весьма неприятными для отдельных чиновников.

Карт-бланш и помощь Москвы

Существует небезосновательное мнение, что подобными полномочиями Первопрестольная в свое время наделила и предшественников Абдулатипова на посту, но они предпочли сохранить наличествующий статус-кво. Из достоверных источников еще тогда было известно, что бездействие одного объяснялось нерешительностью вкупе с нежеланием идти на открытый конфликт с отдельными подчиненными, другому не было никакого резона ломать явно аномальную систему. Оба говорили много и красиво, ссылались на имеющиеся трудности, обещали светлое будущее, просили чуть-чуть подождать, в реальности мало что делалось для коренного слома явно дефектной управленческой конструкции.

Нередко предлагались совершенно оригинальные и фантасмагорические методы по искоренению общественных пороков, например, публично озвучивалось мнение, что коррупция будет побеждена, когда дагестанцы полностью прекратят давать взятки.

В свою очередь, методы работы Абдулатипова на посту врио явно отличаются от методов работы предшественников, благо что Москва не только дала ему карт-бланш, но и оказывает определенную помощь. И речь даже не о том, что в населенных пунктах Дагестана впервые и в массовом порядке стали наводить элементарную чистоту. В республике уже высадился мощный десант в составе сотрудников контролирующих федеральных органов, они взялись за дотошную проверку работы администраций всех городов и отдельных районов. Нет никаких сомнений, что скоро мы станем свидетелями ряда знаковых увольнений, арестов, прочих действий.

На днях в Махачкалу прибыл очередной эшелон с тяжелой боевой техникой и военнослужащими. Дагестан, по сути, сегодня превращен в огромный милитаризованный полигон, во всех населенных пунктах появились параллельные полицейские структуры, где работают исключительно откомандированные из прочих российских регионов сотрудники правоохранительных органов, которые и задают тон в работе. Усиление силовой составляющей эксперты связывают со многими факторами.

Одни ссылаются на активность вооруженного подполья, но тут наблюдается определенная алогичность: совсем недавно руководство МВД России и Дагестана заявило, что общая численность боевиков в республике не превышает 100—200 человек, а в Дагестан, согласно неофициальным данным, уже переброшено более 100 тысяч военнослужащих с приданной тяжелой и прочей военной техникой.

Ряд аналитиков считают, что в преддверии зимней Олимпиады в Сочи, Москве не нужны лишние эксцессы в регионе, поэтому, мол, и растет количество людей в погонах. Есть и такая экзотическая версия, что кое-кому в центре не нравится пассионарность земляков, темпы исламизации Дагестана. Его, как и Чечню в свое время, готовят к полномасштабной войне через постоянное и безадресное силовое давление на земляков, что должно провоцировать ответное сопротивление.

Существует также мнение, что скоро соответствующие службы действительно и серьезно возьмутся за аксакалов-тяжеловесов дагестанского политического и управленческого бомонда, а в подобной ситуации наглядная демонстрация силовой поддержки врио будет как нельзя кстати.

Некоторые эксперты ссылаются на примеры Кабардино-Балкарии, когда именно после усиления силовой составляющей летом 2012 года разом за тюремной решеткой оказались знаковые фигуры тамошнего политического и экономического поля, причем трое из четырех арестованных были родственниками главы республики Арсена Канокова. На нары также попали известная бизнес-леди и модельер Мадина Хацукова (двоюродная сестра жены Канокова), мэр Нальчика Залимгери Хагасов, который считался одним из самых влиятельных членов команды главы республики, прочие могущественные чиновники.

Миллиарды и киллеры-полицейские

Уже сегодня в Дагестане в зоне повышенного внимания контролирующих и правоохранительных федеральных органов оказались местные банковские структуры и высокопоставленные сотрудники правоохранительных органов. 30 марта из Москвы поступила новость, что в аэропорту «Внуково» с применением оружия задержали три инкассаторских броневика с наличностью из Дагестана в сумме 645 млн рублей, которая находилась в нескольких тюках, обмотанных скотчем.

В сопроводительных документах весь груз был обозначен как полиграфическая продукция. Операция в аэропорту проводилась в рамках специальной программы по декриминализации кредитно-финансовой сферы страны. В последующем стало известно, что сотрудники Главного управления экономической безопасности и противодействия коррупции МВД России раскрыли действующую в Москве и Дагестане группировку, которая за несколько лет обналичила около 100 млрд рублей, что почти равно двум годовым бюджетам Дагестана.

Пресс-службы соответствующих служб сообщили о выходе полицейских на межрегиональную преступную группировку, которая на протяжении нескольких лет занималась незаконной банковской деятельностью. Члены группировки предлагали в Москве и Подмосковье обналичить любые суммы денег в рублях и валюте с доставкой наличности из Дагестана. Сам процесс в условиях строгой конспирации шел в частном колледже в подмосковных Химках.

Некоторые эксперты считают историю с обналичиваем денег слишком туманной. Они не исключают, что эта шумиха может вполне укладываться в русло антидагестанской информационной истерии, развернутой в последнее время рядом федеральных, в том числе и государственных, медийных ресурсов. Другие вспоминают фиаско банка «Экспресс» из-за действий некоторых высокопоставленных дагестанских чиновников, которые также вывозили за пределы республики и страны мешки с деньгами.

В любом случае понятно, что без наведения элементарного порядка в банковской сфере мечты о грядущем экономическом и прочем процветании Дагестана так и останутся мечтами. И тут не помогут даже единичные инвестиционные проекты.

Не меньший общественный резонанс в Дагестане и России вызвали недавние обыски в кабинетах и домах высокопоставленных сотрудников правоохранительных органов. На этой неделе также задержали следователя полиции Кировского района Махачкалы Магомеда Ахмедова.

По версии правоохранителей он подрабатывал наемным киллером, уже успел совершить шесть заказных убийств, в числе жертв оказались руководитель следственного отдела по Советскому району Махачкалы и начальник каспийского Горводоканала. А ведь в свое время в качестве основных подозреваемых по этим делам упоминались исключительно члены вооруженного подполья. Даже называлось имя одного из убитых боевиков, якобы причастного к преступлениям.

Так и получилось, что в Дагестане в течение последних 20 лет на членов вооруженного подполья списывались все резонансные (и не очень) преступления. Они, действительно, стали палочкой-выручалочкой для людей в погонах, тем временем их и без того низкий профессиональный уровень падал с каждым днем: зачем искать реальных преступников, когда все можно списать на убитых боевиков? В структурах, наверное, есть чистоплотные сотрудники, но подавляющее большинство — это малограмотные дилетанты, думающие исключительно о собственных меркантильных интересах.

На этой неделе я по приглашению посетил МВД Дагестана, где у меня состоялся довольно-таки неприятный разговор с неким следователем по имени Рамазан. Непрофессионализм, неумение вести диалог с кем бы то ни было чувствовались в каждом слове этого самого следователя. Если так ведут себя в самом МВД Дагестана даже с журналистами, представляю, что ожидает в структуре или в ОВД на местах простого обывателя.

Фактор религии и примеры из прошлого

В череде мер, направленных на улучшение общественно-политического климата в Дагестане, всеми экспертами упоминается и нормализация взаимоотношений между так называемыми салафитами и суфиями. Нет резона лезть в дебри проблемы, ее актуальность общеизвестна. Религия — сфера деликатная и очень чувствительная. Оптимальный вариант — это когда государство вообще не вмешивается в ее дела, создает условия для продуктивного диалога, оказывая должное внимание и тактичное давление при необходимости на обе стороны, чего не наблюдалось до сих пор.

Лишь второй президент Дагестана на первоначальном этапе собственного правления предпринимал определенные шаги для сближения представителей «традиционного» (суфии) и «нетрадиционного» (салафиты) ислама, хотя ему так и не хватило смелости пойти до конца. Хочется ошибиться, но сегодня создается впечатление, что новая власть не совсем разбирается в специфике проблемы. Она себе в качестве единственных союзников уже выбрала официальное духовенство, его паству со всеми вытекающими отсюда последствиями.

Симптоматично, что власть никак не высказалась по последним резонансным убийствам в селении Хаджалмахи, хотя по всему Дагестану усиленно циркулируют слухи об убийстве на почве религиозных разногласий, а официоз предпочитает рассматривать трагедии исключительно в плоскости денежных и личностных взаимоотношений.

Врио, его команде нужно экстренно сформировать должный ответ на конфессиональные вызовы, в противном случае мы снова вернемся к временам, когда салафиты и суфии не только публично объявляли друг друга собственными врагами и врагами Всевышнего, но и проявляли готовность решать проблему оппонента путем насилия. Но будут ли реформы Абдулатипова вообще доведены до логического конца, удастся ли ему выйти победителем в идущей и ожидаемой битвах, когда ему будут противостоять местная бюрократия, силовые и финансовые структуры, а также тесно сращенный с ними криминал при наличии мощной московской «крыши»? Ответ, конечно, знает один Аллах, хочется надеяться только на лучшее, хотя примеры из недалекого прошлого не дают повода для радости и оптимизма.

Вспомним, например, 1998 год. Силовики тогда взяли под стражу министра юстиции Дагестана Тажутдина Бижамова и начальника уголовного розыска Карабудахкентского района полковника Магомеда Муртузалиева. Широкой общественности торжественно обещали, что это только начало. Следующим под удары правоохранителей попал президент коммерческой фирмы «Маис», председатель Республиканской партии Дагестана Магомед Алиев.

Вместе с ним арестовали еще пять человек — известных в республике предпринимателей. В последующем было возбуждено около 40 уголовных дел, под карающий меч закона попали даже три депутата Народного собрания Дагестана — глава администрации Табасаранского района Нурмагомед Шихмагомедов, начальник управления «Запкаспрыбвод» Эсембулат Магомедов и объявленный во всероссийский розыск ныне покойный председатель Пенсионного фонда Дагестана Шарапутдин Мусаев. В проскрипционном списке всего значились 58 имен, в него попал и мэр Каспийска Руслан Гаджибеков.

Ряд федеральных СМИ тогда писали, что многочисленные аресты однажды чуть было не привели к срыву работы парламента Дагестана из-за отсутствия кворума: дескать, одних депутатов посадили, другие разбежались, испугавшись за свою судьбу. В качестве главного ньюсмейкера и карателя зла, непримиримого борца с коррупцией упоминался лишь первый заместитель министра внутренних дел России Владимир Колесников.

Его смелым и неординарным заявлениям поражался весь Дагестан и вся страна. Вот только одно из них: «Деятельность преступных групп является главной причиной социального и криминального напряжения, а остальное — лишь попытки увести федеральный Центр от истинного положения дел, замаскировать под национально-религиозные проблемы свою преступную деятельность и извлекаемые огромные незаконные доходы кучки лиц, фактически монополизировавших экономику Дагестана». Жители республики воспрянули духом, впервые у них появилась реальная надежда на улучшение ситуации, они надеялись, что гнев новоявленного Каттани вот-вот обрушится на более значимые фигуры.

Но скоро все вернулось на круги своя, Махачкала на удивление быстро нашла общий язык с Колесниковым. В Дагестане каждый кому не лень тогда обсуждал суммы откупных, в Первопрестольную также зачастили чиновники с огромными чемоданами денег.

В итоге все завершилось, как говорится, взаимным лобзанием и прощением: по прямым указаниям из Москвы все уголовные дела были «заморожены», их фигуранты оказались на свободе, многие заняли уже привычные служебные кресла. Затем появились слухи, что сам процесс инициировали элементарные внутриклановые дагестанские разборки, когда одни руками Москвы хотели уничтожить других. Победителями из возни вышли лишь варяги, они материально и финансово обеспечили себя и потомков на десятилетия вперед. И теперь дагестанцам остается только надеяться, что ситуация не повторится в настоящее время…

Кавказская политика

Дайджест