Федеральная лезгинская
национально-культурная автономия

Почему мы все не Шарли

Убийство сотрудников французского еженедельника Charlie Hebdo шокировало, но одновременно и сплотило европейцев. В России же теракт вызвал смешанную реакцию. Его осуждали, но даже в либеральной среде — с оговорками. В Чечне, Дагестане и Ингушетии вообще прошли митинги под лозунгом "Мы не Шарли". В рамках проекта"Петербургский авангард" эксперты "Росбалта" решили разобраться, почему трагедия в Париже не нашла отклика в сердцах россиян.

В вопросах о карикатурах на религиозную тематику все вертится вокруг двух столпов: свободы слова с одной стороны и чувствах верующих – с другой. Один раз мир уже был вынужден решать, что важнее. В скандале с карикатурами на пророка Мухаммеда, опубликованными в датской газете в 2005 году, приняли участие десятки стран. Европейцы перепечатывали спорные рисунки, мусульманский мир негодовал и требовал извинений.

Отметилось в тот раз и издание Charlie Hebdo, оказавшееся солидарным с датскими коллегами. Почти десять лет спустя исламисты, возмущенные новыми карикатурами французов, ворвутся в редакцию еженедельника и убьют 12 человек. Обсуждение пределов свободы слова вспыхнет вновь. Некоторые западные СМИ откажутся опубликовать карикатуры из Charlie Hebdo даже в качестве иллюстрации к новостному материалу о теракте. В России же те издания, что решатся проиллюстрировать свои публикации первой после нападения обложкой еженедельника, получат предупреждение от Роскомнадзора. Смешно и нелепо описывать карикатуры словами, но, видимо, только это и остается законопослушным журналистам в России.

При этом многие соотечественники хоть и не оправдывали убийства, но не забывали указать на то, что французы "сами напросились". Неискушенные западной прессой российские читатели были шокированы некоторыми карикатурами газеты, изображавшими христианских и мусульманских святых в весьма двусмысленных ситуациях. Тут же поднялась волна возмущения, возглавляемая борцами за нравственность и традиционные ценности. Однако, как указывают эксперты, Charlie Hebdo создавался в традициях сложившейся во Франции визуальной культуры, которая отличается от российских канонов.
"Но не стоит забывать, что это французская газета, она делается для французов и не имеет смысла перекладывать ее содержание на нашу действительность. Ситуация вокруг карикатур используется в политических целях, речь в очередной раз идет о поднятии патриотического духа. Но большая часть российского общества не понимает, что представляла из себя эта газета, которая реагировала на все значимые политические события в стране и мире. В российских СМИ ей зачастую дают однозначную характеристику, чаще всего называя журналом", — отмечает директор международного фестиваля комиксов "Бумфест" Дмитрий Яковлев.

Известный художник-карикатурист Виктор Богорад считает, что наше восприятие французских карикатур обусловлено личным опытом и унаследованным с советских времен восприятием "провокационного". "В чужой монастырь со своим уставом не ходят, и со своим Калашниковым — тоже. Посмотрите на историю французских карикатур, и вы увидите подобные работы на светские власти, на церковь, которые не являются для французов провокацией и которые не вызывали убийств художников. Говорить о вине творцов здесь в принципе не стоит. Иначе давайте вообще закроем жанр карикатуры, закроем все искусство, потому что все оно провокационно — провоцирует общество думать над возникающими проблемами", — поясняет художник.

Говоря о художественных провокациях, Богорад предлагает зайти в Русский музей, где висит множество картин со сценами из Евангелия, которые тоже могут кому-то не понравится. И упоминает баптистов, которые не признают икон и по идее должны оскорбляться при виде святых ликов на крестных ходах. В сегодняшней ситуации, когда представления отдельных людей об оскорбительном простираются до бесконечности, подогреваемые политиками, любая картинка в принципе может стать поводом к теракту.
"Вообще каждый художник сам устанавливает себе рамки дозволенного, исходит из собственного понимания о добре и зле. Я лично отказываюсь рисовать карикатуры на межнациональную тему, потому что любая подобная иллюстрация воспринимается одной стороной как оскорбление и подливает бензина в костер, даже если у тебя были самые лучшие намерения. Но неужели карикатуристы должны учитывать то, что где-нибудь в Нигерии кто-то что-то услышит про карикатуры и пойдет громить христианские церкви? Уверен, что участники этих погромов в глаза не видели ни одной карикатуры", — заключает Богорад.

По мнению уполномоченного по правам человека в Петербурге Александра Шишлова, вопрос на самом деле заключается не в самих карикатурах и в степени их провокационности: "Не было бы карикатур, те, кто стремится решать вопросы методами силы и оружия, нашли бы другой повод. Поэтому людям в первую очередь нужно думать над тем, как устранить экономические и социальные корни террора, которые взращивают людей подобных тем, кто в этот раз взял в руки автоматы".

Всецелую борьбу с терроризмом наша власть и так декларирует. В этом смысле нужно было ожидать волну солидарности с Францией. Или хотя бы большего, чем формальное появление Сергея Лаврова на марше в Париже далеко не в первых рядах. Но на ситуацию накладываются напряженные отношения с Западом, усиление охранительных тенденций, закон о защите чувств верующих, уголовное наказание за танец в храме… На выходе – когнитивный диссонанс и никаких массовых акций в поддержку погибших.
Есть мнение, что ислам как религия просто еще молод и проходит те же стадии радикализма, что когда-то христианство. В этом смысле гнев по поводу оскорбительных изображений можно списать на незрелость. С такой же точки зрения можно посмотреть и на российскую нацию, которая еще не научилась ценить свои права и свободы так, как нация французская.

"Массовые акции во Франции — это не что-то организованное властями, а спонтанная реакция людей, которые защищают свою свободу, свои принципы и ценности. И те ценности, которые вывели французов на улицы, для них не просто декларируются на бумаге. Это суть отношения к жизни миллионов людей. В России ценности прав и свобод человека тоже существуют, они зафиксированы в Конституции, но в обществе и в государстве они пока не заняли такую роль, как во Франции", — рассуждает омбудсмен Шишлов.

Впрочем, философ и публицист Александр Секацкий с этим суждением не согласен. По его мнению, россияне не стали поддерживать карикатуристов, так как на уровне инстинкта обладают пониманием того, что делать этого не стоит. Философ отмечает, что в России, в отличие от Европы, еще сохранилась свобода слов и действий. В то время как в старом свете вся гражданская активность сводится только к фасовке собственного мусора, так как все остальное за людей уже решено.

"Само существование нашего народа предполагает какой-то охранительный социальный инстинкт. Это не сформировано законами, но люди интуитивно понимают, что будет правильно и что будет по-божески. Что могут себе позволить наши чеченцы, наши даги, наши геи, наши постмодернисты. И до тех пор, пока все это на уровне незримой сборки будет работать, с самим обществом ничего не случится. Сегодня на Западе собственных убеждений как таковых нет, все они сводятся к праву кого-то другого — мигранта, араба, мусульманина. Если и мы право на собственные убеждения исключим, оставив только чужие, над нами же и посмеются, к нам же в конце концов и придут террористы", — заключает Секацкий.

Как бы то ни было, очередной карикатурный скандал не привел к сплочению России с Западом, а лишь подчеркнул наши различия. Нам сложно понять друг друга и потому, что газеты, подобной Charlie Hebdo, у нас нет и быть не может. В России не принято в СМИ смеяться над действующей властью. Политическая карикатура как жанр в мейнстриме почти сведена к нулю. Если в постсоветское время у карикатуристов были свои авторские рубрики, то теперь приходится довольствоваться иллюстрированием журналистских материалов.

Провластные ресурсы время от времени пытаются публиковать довольно нелепые графические истории про Обаму, Меркель и Олланда, но народной любви это творчество не снискало. То ли дело карикатуры Сергея Елкина, которые расходятся сотнями перепостов по социальным сетям. Когда-то художник работал в "РИА Новости" (до смены редакционной политики). Вероятно, его творчество нынешнему руководству показалось бы чересчур радикальным.

"Меня года два назад спросили, есть ли политическая карикатура в России. Я сказал: "А когда вы последний раз видели карикатуру хотя бы на губернатора?" Никогда. Вот весь ответ, — рассказывает карикатурист Богорад. — И это никак не связано с количеством изданий в городе. Даже если бы я сейчас нарисовал карикатуру на губернатора, она бы не появилась в СМИ, потому что между мной и читателем стоят редакторы. А карикатура не может существовать в стол, она должна быть в печати".

.

Росбалт

.