Федеральная лезгинская
национально-культурная автономия

«Крепкое приятство» вольных обществ

«…так же, как и другие дагистанцы, заедино стоят…»

 

Известный географ и этнограф Иоганн-Густав Гербер проводил свои научные изыскания по Кавказу, состоя на русской службе. Он участвовал в Персидском походе Петра I1822-23 гг., затем являлся членом комиссии по установлению русско-турецкой границы в Прикаспийской области, пробыв Дагестане до 1729 года. В это время и были созданы самые ценные исследования этого края: «Описание стран и народов вдоль западного берега Каспийского моря (1728 г.)» и карта к ней, позволяющие лучше изучить историческое прошлое лезгин и родственных им народов.

 

 

В 1958 году был выпущен уникальный сборник архивных материалов по истории, географии и этнографии Дагестана, относящиеся к периоду от начала XVIII в. до 30-х гг.XIXв. под редакцией известных этнографов М.О. Косвена и Х.-М.О. Хашаева. В нем была опубликована рукопись почерком XVIII в. на 88 листах, состоящая из 58 статей. В оригинальный текст были внесены лишь небольшие исправления и дополнения. Авторство этой рукописи приписали И.-Г. Герберу.

Имеющиеся в ней материалы погружают нас в реалии начала XVIII в., которые иногда существенным образом отличаются от представлений современных исследователей, по разным причинам игнорирующих такие важные документы по истории Кавказа. Особенно это касается восточной части описываемого региона, охватывающей территории расселения лезгин и родственных им народов.

 

Среди фигурирующих в «Описании» разделов под названием«имена провинциальные», интерес представляют следующие: «Дагистан Нижняя»,«Лезгистан» и «Ширван». Народ называется лезги, лезгинцы, также и кумыками». Под этими«именами провинциальными» автор скорее всего подразумевал исторические или политические провинции.

 

В состав первой провинции вошли следующие уезды: «Алтипара», «Рутул», «Ахти», «Мишкенджа», «Докуспара», «Будух, деревня большая», «Ханалук»,«Криз, деревня большая», «Джек, деревня большая», «Алык, деревня большая», «Капут, деревня большая». Первые пять уездов – это пять самурских горских вольных обществ. Остальные шесть – общества «шахдагских» народов.

 

Вот как описывает политическую ситуацию в самурских уездах И.-Г. Гербер: «Сии пять уездов крепко заедино стоят, и что одному учинится, то и другие так, как себе учинено почитают. Оные никогда ни под персидскою, ни под какою другою властию не стояли, и хотя прежде сего султаны дербенские их яко подданными к Персии почесть хотели и к тому принуждать трудились и для того часто великая команда из Дербента посылалась, чтоб их силою под владение привесть, однакож дагистанцы всегда противились и высланных дербенцов кровотекущими головами назад отсылали, и понеже от них прибыли никакой нет, оставлены оные были потому в покое».

 

Во всех пяти обществах по И.-Г. Гербере разговаривали на лезгинском языке: «Сей язык употребляют лезги, или лезгинцы, и ни с каким другим языком сходства не имеет». Хотя, безусловно, что в Рутульском обществе также разговаривали и на рутульском языке (в рутульских селениях).

 

 

 

Самурцы активно участвовали в антииранском восстании под руководством Хаджи-Давуда Мюшкюрского: «при ребелии в Ширвании оные Дауд беку и Сурхаю помощь немалую учинили». Когда происходило размежевание этой территории между Российской и Османской империями, жители вольных обществ активно этому препятствовали:

 

«По разграничению земли с турками сии четыре уезда к турецкой стороне надлежат; токмо все пять уездов противятся обеим государствам в подданстве, все заедино вместе стоят и хотят вольными людьми пребывать, как оные всегда бывали, ибо оные ни под каким владением не стояли и для того ныне еще вольные люди». Одно из обществ – Алтыпаринское должно было быть разделено:«…некоторая часть из сего уезда под Россию надлежало, токмо в посселию не взято и так оставлено…».

 

Похожим образом И.-Г.Гербер описал и шахдагские общества: «Сии шесть деревень, так же, как и другие дагистанцы, заедино стоят, имеют и с другими пятьми уездами крепкое приятство, токмо не могут во время потребных нужд с ними соединиться, ибо высокия горы Шак (Шахдаг – И.Р.) между ими лежат и соединению мешают». Как это контрастирует с тем, что пишут о шахдагских народах большинство историков и этнографов в Азербайджанской Республике, отдаляя их от лезгин в своих работах.

 

«Крепкое приятство» на самом деле обеспечивалось тесными контактами между шахдагцами (крызами с этническими группами джекцев, алыкцев и хапутлинцев, будухцами и хиналугцами), с одной стороны и самурцами и другими лезгинскими обществами, с другой, через горные перевалы. Влияние лезгин на эти народы было столь велико, что оно отразилось на их языках. Хиналугский язык долго относили к лезгинским из-за наличия в нем большого пласта заимствований из лезгинского, а также южнолезгинских (крызского и будухского) языков, но его родство с остальными оказалось чуть отдаленнее, чем предполагалось ранее.

 

Возможно поэтому, описывая языковую ситуацию в южных шести уездах «Нижнего Дагестана», И.-Г. Гербер основным языком называет лезгинский язык, добавляя: «притом жители и турецкой с татарским помешанной разумеют и употребляют, а особливо Будух, Алык и Капут». Безусловно, что жители разговаривали на своих родных языках, но многие из них владели и лезгинским языком.

 

Политическое значение шести шахдагских обществ было достаточно ощутимо в регионе и они могли умело обороняться от внешних врагов: «Все сии шесть деревень великие, токмо не с великими уездами, кроме Ханалук, которому еще две или три невеликия деревни подлежат, и того ради за уезд почесть можно. От норду и от весту сии места каменными горами укреплены, а от осту и от зюйду имеют оные около себе глубокия враги (овраги – И.Р.), которые из гор от снегов текущая вода промывает и делает; чрез оных врагов поделаны несколько мостов для проходу. А когда во время нужды сии мосты дагистанцы поломают, то к ним притти невозможно». Как видно из текста принадлежность шахдагских народов к дагестанцам не вызывает сомнения у И.-Г. Гербера.

 

Однако географическое, экономическое и демографическое положение шахдагцев все же значительно уступало самурским обществам: «Понеже горы около сих шести деревень не так высоки и дороги к ним не так затруднительны, как к другим пяти уездам дагистанским, к тому же оные и не очень сильны, то может быть, что хан шамахинской помощию турецкою их под владение приведет».

 

Данный исторический источник довольно значительно меняет представление о шахдагских народах и их связи с лезгинскими вольными обществами. Если в описанной выше провинции этно-конфессиональный состав населения оставался неизменным до и после ребелии, то есть освободительного движение народов Восточного Кавказа против иноземного владычества в первой трети XVIII века, то на других территориях произошли серьезные перемены. Об этом в следующей статье.

Иера Рамазанова

.

Корреспондентский корпус ФЛНКА