Башни и духи агулов
Новый взгляд на элементы традиционной культуры горского народа
13 10 2014, 15:22
Просмотров: 11 272
Комментарии: 7
Раздел: Главная лента / Рубрика - Главные новости / Культура
В наши дни их в основном строят чабаны и пастухи. Хотя никто определенно и не может сказать, в чем заключается смысл их возведения, но такая практика среди агулов, как и у некоторых соседних народов, бытует до сих пор.
В ходе исследования вопроса удалось установить, что изначально возведение подобных объектов было прерогативой незамужних девушек, которые с этой целью весной специально отправлялись в горы. Считалось, что девушка, которая построит подобное сооружение, скорее найдет своего жениха.
У соседних лакцев возведением этих сооружений (чIуьн // чIен) также занимались женщины и связывали это также с исполнением желаний. Но в отличие от агулок, которые в качестве строительного материала использовали камень самой горы, лачки его брали в реке, протекающий поблизости.
Хотя на основе сказанного делать далеко идущие выводы затруднительно, но, тем не менее, можно предположить, что элемент воды, присутствующий здесь, возможно олицетворяет собой плодородие женщины, когда как сама башня символизирует мужчину и его мужское начало.
В культурной традиции табасаранцев, лезгин и некоторых других народов подобная практика ныне не отмечается, но в языке первых из них сохранилось слово «чIвурд», которым также обозначали подобные объекты.
Кроме того имеется и немало топонимов, образованных на базе этого слова – село ЧIвурдуф, который, буквально, означает «возле башни». Подобные топонимические названия распространены и у агулов - ЦIударикк («под башнями») и ЦIудухъ («возле башни»).
О строительстве культовых объектов на вершинах гор местные источники не дают каких-либо сведений. Но сопоставление данных ряда культур позволяет констатировать, что строительство их как составной элемент входил в традицию не только народов Дагестана, но и всей древней Передней Азии и прилегающих территорий.
Так, например, согласно некоторым данным, обычай собирать камни в кучи сохраняется до сих пор в Сирии. Одним из самых прославленных святилищ этой страны считается храм Аарона на горе Ор.
Могила пророка на вершине горы служит местом паломничества богомольцев, которые просят здесь святого ходатайствовать об исцелении своих близких; паломники складывают здесь кучи из камней для того, чтобы они были свидетелями (meshhad) обетов, даваемых ими за больных.
Подобные памятники из сложенных в кучи камней на вершинах гор сохранились и у арабов, что на востоке долины Моаве. Некоторые свидетельства по этому поводу содержатся и в Библии (Бытие 44 – 48), согласно которому Иаков в знак примирения со своим тестем Ливаном возводит из собранных родственниками камней холм, ставит на нем соответствующий памятник – каменный столб и приносит жертвоприношение богу.
Именно поэтому, - считают они, - памятник был назван «сторожевой башней» (mizpah), а также «холмом свидетельства», ибо он одновременно являлся и «стражем, и свидетелем».
Возможно, какое-то рациональное зерно в объяснениях, подобно приведенным выше, и присутствует, но для понимания глубинной сути вопроса этого не достаточно, поскольку они не раскрывают мотивацию, способствовавшую закреплению за башней или столбом, приписываемых ему функций.
Поэтому, для получения более ясного понимания этого момента необходимо обратиться к культурным традициям и других народов, у которых имеются схожие элементы.
В этом смысле представляет интерес шумерская традиция. В духовной практике шумеров отмечается понятие «ме», благодаря которому, как полагали шумерийцы, существуют вещи и явления окружающей действительности, включая и самого человека.
«Ме», по их представлению, в конечном итоге, определяло судьбу как каждой вещи в отдельности, так и всего мира в целом. Поэтому существовали целые списки подобных «ме».
Адекватного семантического перевода этого термина в литературе нет, но, тем не менее, можно сказать, что шумерийцы выражали этим словом нечто близкое к тому, что современные люди отмечают понятием «дух».
Исходя из этого, можно сказать, что в представлении древнего человека, входящего в ареал культуры Передней Азии, вещи и объекты природы, являлись обиталищами соответствующих им духов. К ним в случае необходимости обращались, приносил жертвы и выпрашивал для себя различные блага.
В агульском языке шумерскому понятию «ме» соответствует слово «цIур», которое имеет общий корневой согласный цI - со словом «цIуд». Разница лишь в их грамматическом оформлении.
Но здесь важно то, что первое из этих двух слов наряду с значением «дух» имеет еще и значение – «жизнь». Оба эти значения сохранились в таких устойчивых выражениях как: цIае цIур – букв. «новая жизнь» - вербальная формула в детских играх, после произношения которого, участник игры не выбивается, а получает право продолжить ее, т.е. «получает новую жизнь» и цIурарин хьас «вселение духа» - так говорят, когда человек после посещения кладбища или дома с покойником внезапно начинает болеть.
Представления агулов об общении с «духами» не ограничивались наличием в словаре соответствующего им понятия. Существовали также целые процедуры обращения к духам в различных жизненных ситуациях, например при внезапной болезни человека.
Та, читая молитвы и различные заклинания, разворачивала его и растягивала на всю длину между собой и помощником. Затем начинала мерить его локтями. Если при этом длина платка не совпадала с некоторым количеством полных локтей, то предполагалось, что духи действительно «вселились» в больного человека. Причем, считали, что, чем больше погрешность при измерении, тем и степень проникновения духов в больного выше.
Процедура продолжалась до тех пор, пока длина полных локтей не совпадала с длиной самого платка. После этого его скатывали обратно в рулон и возвращали больной, которая должна была держать его под своей подушкой пока полностью не излечится.
Из великого множества духов окружавшего человека наиболее значимым был дух природы, поскольку он понимал, что природа есть среда его собственного обитания и, что жизнь и благополучие его в конечном итоге зависят от нее.
Но трудность поклонения духу природы заключалась в том, что природа в отличие от предметов, которых он боготворил, не имела конкретной формы, чтобы ей служить. Тогда у него возникает необходимость как - то определиться с этим.
Выбор в этом случае естественно падает на места, наиболее выделяющиеся на общем фоне – холмы, горы, рощи и т.д. А обозначать их стали каменными башнями, по своим формам напоминающие как самого человека, в котором жил свой собственный дух, так и его мужское начало. Ведь всем хорошо знакомая фраза «тело – это храм души» возникла не случайно.
В указанном выше смысле показательным является и пример древних греков, критян и других древних народов, которые изначально также не строили храмов, а лишь возводили простые алтари – святилища на холмах и в рощах.
Находим этому параллель и в Финикии, где места культа бога Вааль – Мелькара, как вавилонско-ассирийского Мардука, вместо строительства храмов украшали «массебами» – каменными столбами.
Таким образом, из всего сказанного следует, что и агульские каменные башни «цIуды» служили вместилищами духов «цIуров» и сакральная суть их была обусловлена обозначенными выше представлениями.
Однако надо отметить и то, что в архаичной культуре дагестанцев с культами природы древних народов Передней Азии обнаруживается не только концептуальная общность, но и параллели в деталях.
Так, например, известно, что финикийского Мелькарта изображали в виде быка. Глаза его на таких изображениях отмечали красным цветом – символом силы, власти и могущества. Кроме того ему также, как и Мардуку и богам других народов, посвящали животные. Им золотили рога, обвязывали шеи дорогими тканями.
В этой связи представляет несомненный интерес обычай агулов завязывать на шеи телят, сплетенные из цветных ниток шнурки, а также обвязывать шеи свадебных животных, отправляемых в качестве дара от жениха в дом невесты, различными тканями.
Не меньший интерес представляет и южнодагестанская маска клоуна, сопровождающего канатоходцев. По форме эта закрытый войлочный шлем с прорезами для глаз и рта. В контексте нашего интереса особенностью ее является то, что к ней сверху пришиваются стилизованные тряпочные или войлочные рога, изображая, таким образом, голову быка, а прорезы глаз обшивали красной нитью.
И это, на наш взгляд, не случайно, т.к. бык у многих народов древности служил олицетворением, как власти, так и природы и плодородия.
Но самым любопытным представляется то, что клоуна в такой маске агулы называют словом созвучным с вавилонско-ассирийским названием Мардук - «маргут». Разница лишь в перестановке звуков.
Возможно, развитие представлений о плодородии у древних людей шло по следующей схеме: природа (плодородие) – башня (мужской признак) – дух (сила жизни) - бык (олицетворение всего этого).
Любопытно, что у агулов вплоть до недавнего времени сохранялся обычай возведения и миниатюрных башен-пирамид. Их возводили с целью наслать порчу и болезни на своих недоброжелателей или их скотину.
Ставили их на пути следования предполагаемой жертвы. Считалось, что, если кто случайно или умышленно заденет и разрушит их, то и болезни, закодированные заклинаниями в подобных пирамидках, перейдут к нему.
Иногда, подобным образом, пытались передать другому человеку и свои собственные болезни. Для этого над пирамидкой читали заклинания, плевались и сморкались.
Вероятно, расчет при этом строился на том, что дух, обитавший в пирамидке, когда ее разрушат, в отместку за это перенесет болезни на того, кто был не осмотрителен. Вот так в неожиданном ракурсе смыкается круг тысячелетий.
Гаджи Алхасов, представитель ФЛНКА в Агульском районе
.
Советуем Вам зарегистрироваться, чтобы быть полноправным юзером нашего сайта.
Возможно Вам будут интересны:
В Табасаранскои районе открылся Центр традиционной культуры народов России
Комментарии (7)
