Преступность этническая – 3
О другой реальности: неонацизм, этнический профайлинг и кадровая избирательность
22 09 2014, 19:57
Просмотров: 13 925
Комментарии: 0
Раздел: Актуальное / Главная лента / Рубрика - Главные новости
При рассмотрении вопроса о так называемой этнической преступности почему-то игнорируются настоящие преступления на этнической почве, а также распространенная практика избирательного подхода правоохранительных органов и представителей власти в целом в принятии каких-либо решений, основанных на этническом принципе, который называется этническим профайлингом.
Неонацисты и мафиози
Нередко сложно бывает отличить хулиганство от деяний, которые подпадают под действия 282 статьи в той части, которая касается «возбуждения ненависти либо вражды, а также на унижение достоинства человека либо группы лиц по признакам расы, национальности, языка». Этническая принадлежность оппонента для того, кто нарушил закон, часто бывает не основным, а дополнительным или усиливающим фактором при совершении преступления или правонарушения. Можно сказать, что так называемый бытовой национализм носит спонтанный характер и связан с распространившимся в нашей стране ксенофобией и шовинизмом.
Отдельно от него следует выделить те преступления, совершенные по этническому признаку, которые носят целенаправленный характер. А среди них особо опасными являются преступления устойчивых группировок, сформированных по идеологическому принципу. Именно их следовало бы назвать этническими ОПГ, ведь этнический состав группировки не так важен, как принципы, которыми она руководствуется.
В предыдущей статье мы писали о том, что только устойчивые и крупные в численном отношении преступные сообщества, использующие специфические этнические механизмы для совершения своей преступной деятельности (родной язык, связи с коррумпированными властями «малой родины», особый этнический кодекс и т.д.) можно отнести к этническим ОПГ.
Но все-таки в первую очередь в эту категорию необходимо отнести группировки, которые совершают собственно «этнические» преступления, отличающие их от обычных «корыстных» преступлений.
В этом отношении наиболее опасны ультранационалистические расистские группы. И вот тут наблюдается интересная картина, что почти все они связаны с социально-политическим явлением, которое обычно обозначается как русский неонацизм. В числе самых известных группировок, чьи преступления «гремели» на всю страну можно отметить: НСО-Север, группу Рыно-Скачевского, Шульц-88, скинхедскую группировку Mad Crowd и ее продолжение – банду Боровикова-Воеводина (Боевая террористическая организация), группировку «Скинхед», Линкольн-88, Боевую организацию русских националистов (БОРН), Общество белых-88, Автономное славянское сопротивление, группировку «Белые волки», экстремистское движение «Команда белых инквизиторов», группировку «NS/WP – Невоград». Каждая из этих группировок совершила многочисленные убийства по мотивам этнической и расовой неприязни, как в отношении иностранцев, так и российских граждан, преимущественно северокавказского происхождения.
Примечательно, что в настоящее время можно говорить лишь о единственной «нерусской» группировке ярко выраженной антирусской направленности, аналогичной русским неонацистским сообществам. Смешанная по национальному составу радикальная группировка «Черные ястребы» оказалась замешана в единственном эпизоде нападения в 2008 году на двух русских парней в московском метро, один из которых чудом избежал смерти. В то же время после этого случая один из обвиняемых Расул Халилов был убит членом неонацистской группировки БОРН Михаилом Волковым. Остальные члены «Черных ястребов» были осуждены.
Как отмечает часть экспертов и журналистов, изучавших дело «Черных ястребов», никакой устойчивой группировки скорее всего не существовало, так как кроме упомянутого эпизода ее членам ничего не инкриминировалось, а название им придумало интернет-изданиеInfox.ru. Также отмечается тот факт, что фигуранты дела целенаправленно вышли именно на скинхедов, т.е. осуществили ответные действия против неонацистов. Так, пострадавший от их рук Павел Новицкий на своей страничке в сети «Вконтакте» фигурировал под ником white_falcon («белый сокол») со свастикой вместо фотографии.
Как бы то ни было говорить о существовании неонацистских группировок в России, направленных против русского народа, пока к счастью не приходится. В этой связи термин этнические ОПГ применительно именно к нерусским преступным сообществам приобретает еще большую тенденциозность.
Но еще интересным является существование практики этнического профайлинга.
Профайлинг или презумпция виновности
Весьма любопытный материал об этом явлении содержится в статье Вячеслава Манукяна «В борьбе с «этнической преступностью» – этнический профайлинг недопустим!» 6-летней давности, в которой он описывает, рассуждает об этом явлении, опираясь на реалии Украины, России, США и других стран.
По его мнению, процесс появления (на тот момент) в Украине специальных «этнических» подразделений МВД сопровождается тем, что «как-то в сторону уходят проблемы, тесно связанные с доктриной «этнической преступности», в частности, опасность активизации незаконной практики этнического профайлинга. А признаки такой опасности – системной, а не «перегибов на местах» – имеются».
Под профайлингом он понимает «практику полиции (милиции) по использованию определенного набора характеристик для идентификации лиц, подозреваемых в совершении правонарушения. Лица, соответствующие этим характеристикам, останавливаются, задерживаются, подвергаются опросам, досмотрам на основании этого «профиля» (характеристик), а не в связи с разумными подозрениями (articulable suspicion) полагать, что это лицо могло совершить правонарушениие… Остановка полицией (милицией) гражданина является временным ограничением его свободы и права на передвижение. Поэтому законодательство цивилизованных стран и международное право требуют наличия хотя бы минимума разумных оснований, поводов для проведения остановки, проверки документов, задержания, опроса».
Далее он развивает свою мысль:
«Этнический профайлинг предполагает наличие постоянной связи между расой, национальностью и противозаконной деятельностью. Это предположение не только абсурдно с точки зрения логики, но и фактически является проявлением фашизма, экстремизма, признания расовой неполноценности отдельных рас и этнических групп, иностранцев, вообще «чужих».
Он также указывает неэффективность профайлинга для правоохранительной системы, ссылаясь на независимое исследование «Этнически избирательный подход в действиях милиции в московском метро», проведенное в 2005 году: «в подавляющем большинстве случаев остановленные для проверки лица отпускаются – только 3 % контактов с остановленными заканчиваются хоть какими-то, чаще всего административными (проблемы с документами) санкциями».
На основе этого он делает вывод:
«Очевидно, что при таком КПД значительная часть настоящих правонарушителей уходит от ответственности, так как они не соответствуют профилю этнических групп (в данном случае неславянского типа)».
Резюмирую сведения, полученные в данном исследовании, он приводит шокирующие цифры:
«вероятность быть остановленным у лиц неславянской национальности почти в 22 раза (!) выше, чем у славян. Такие данные неопровержимо свидетельствуют о дискриминационной этнической практике профайлинга».
Схожим образом описывает это явление социолог Кирилл Титаев в материале «Полицейский профайлинг», размещенном на портале ПостНаука:
«Как было показано в блестящем исследовании, проведенном под руководством Бориса Гладырева и Лилии Сагитовой, технологии работы российской полиции достаточно сильно привязаны к тем этническим стереотипам, которые существуют, но, главное, совершенно неосознаваемо. Интервьюируя российских полицейских, они увидели, что человек не может объяснить, как он выбирает».
Томас Хаммарберг, являвшийся Комиссаром Совета Европы по правам человека с 2006 по 2012 гг., в публикации «Задержание и обыски по этническим или религиозным признакам не являются эффективными», ссылаясь на осуществленный в 2005 году в европейских странах проект «Правовой Инициативы Открытого Общества», писал:
«Во-первых, полиция действительно использует этнический профайлинг - лица из групп меньшинств чаще подвергаются задержанию, а во-вторых, не было установлено, что члены групп меньшинств чаще совершают преступления, чем большинство населения.
И это очень важный вывод, поскольку те, кто защищает этнический и религиозный профайлинг, часто заявляют, что группы меньшинств чаще участвуют в преступной деятельности, чем другие, и это оправдывает активные действия полиции в их отношении».
Все это в равной степени касается и нашей страны. В этом отношении необходимо также отметить, что еще в 2007 году Европейская комиссия по борьбе с расизмом и нетерпимостью опубликовала очень актуальную рекомендацию правительствам членов Совета Европы (в т.ч. и России) под названием «О борьбе с расизмом и расовой дискриминацией в работе правоохранительных органов», в которой указывает необходимость четкого определения и запрещения в законодательном порядке расового профайлинга.
В 2011 году вышло учебное пособие «Петербургский полицейский. Основы толерантного поведения». В нем также этническому профайлингу посвящена отдельная глава: «Презумция виновности» по этническому признаку как форма дискриминации сотрудников полиции. В ней подчеркивается, что «избирательное правоприменение представляет собой одну из худших форм нарушения законности». Также там приводятся факты «этнической селекции»:
«…социологические исследования, проводившиеся в Петербурге в 2006–2008 гг., ясно показали, что вопреки указанным требованиям процедура проверки документов для лиц с ярко выраженным этническим фенотипом может окончиться задержанием, лишенным каких-либо правовых оснований».
Более того, с этим соглашаются сами правоохранители:
«По свидетельству самих сотрудников правоохранительных органов (тогда еще – сотрудников милиции), привлеченных к этому исследованию, практика задержаний граждан по признаку их этнической принадлежности широко применяется в повседневной работе… Такие действия не вызывают видимого смущения и воспринимаются как обыденная рабочая процедура».
Эти обстоятельства привели к тому, что отношение полицейских к уязвимым группам граждан подверглось существенной деформации, выражаясь в формах косвенного насилия: бесцеремонном поведении, грубой речи, хамстве, использовании обесценной лексики и «языка вражды». Ссылаясь на материалы социологического исследования, авторы пособия указывают, «что грубость стала своего рода «фирменным стилем» работников милиции».
Факты этнического профайлинга в России не остались незамеченными для международных организаций:
«Комитет по ликвидации расовой дискриминации ООН в своих Заключительных замечаниях в отношении периодического доклада Российской Федерации (2008) выразил обеспокоенность относительно того, что этнические меньшинства, например чеченцы и другие представители народов Кавказа или Средней Азии, а также африканцы, по-прежнему, как сообщается, подвергаются несоразмерно частым проверкам документов, арестам, задержаниям и притеснениям со стороны сотрудников милиции и других правоохранительных органов».
В тоже время авторы учебного пособия останавливаются на важных нюансах этого явления:
«При этом было бы опрометчиво полагать, что практика «этнической дискриминации» связана с повышенной национальной, этнической, расовой нетерпимостью, свойственной сотрудникам правоохранительных органов или российскому обществу в целом. Напротив, ученые утверждают, что с точки зрения исторических традиций взаимоотношения власти и представителей этнических и религиозных сообществ опыт России наиболее благополучен по сравнению с историей других стран… Экономический мотив в дискриминационных действиях со стороны сотрудников правоохранительных органов эксперты в исследованиях 2006–2008 гг. оценивали едва ли не как самый важный».
Особое место в пособии уделено феномену «этнической преступности», особенно материалам в СМИ:
«…та или иная «упаковка» новостного либо аналитического сообщения вполне может придать националистическую окраску конфликтам даже тогда, когда ее в действительности не существует. Сообщения, исходящие, в том числе, от правоохранительных органов, могут спровоцировать в обществе межгрупповую напряженность, усилить неприязнь к каким-либо национальным или религиозным группам, возбудить вражду и ненависть… В то же время, недопустимо введение общего запрета на всякое указание этноконфессиональной принадлежности преступников и их жертв. Эта мера сама по себе не может способствовать предупреждению межгрупповых конфликтов. Напротив, замалчивание указанных обстоятельств, например, в случае совершения преступления на национальной почве, может быть истолковано как нежелание правоохранителей видеть эту мотивацию в конфликте… В этом вопросе одинаково вредны и вседозволенность, и всеобщие запреты. Речь, таким образом, должна идти о выработке некоторых правил сообщения сотрудниками полиции и средствами массовой информации сведений об общем уровне преступности среди этнических групп, об этноконфессиональной принадлежности преступников и их жертв… В случае злоупотребления понятием «этническая преступность», при указании без особой необходимости на национальность преступника, создается опасность формирования негативного стереотипа в отношении всей этнической или религиозной группы, а также в отношении этничности или религиозности как таковых».
Рассуждая об опасности концентрации внимания на данных об уровне преступности в группах этнических меньшинств, авторы пособия ссылаются на специалистов Информационно-аналитического центра «Сова»:
«В октябре 2005 года со слов начальника ГУВД были опубликованы сведения о статистике преступлений, совершаемых иностранцами в Москве. Последующее неадекватное воспроизведение в различных СМИ таких данных увеличило криминальную статистику в разы. По мнению экспертов, вследствие подобных публикаций миф о «преступных диаспорах», «этнической преступности» и т.п. активно используется затем в качестве оправдания и проявлений расистского насилия и ксенофобных пиар-акций».
К сожалению, появление такого актуального пособия пока существенно не изменило ситуацию с этническим профайлингом в нашей стране. Для этого требуется более активная позиция со стороны руководства правоохранительных органов, признания практики профайлинга и реализации мер по его устранению. Дополнительную поддержку в этом вопросе могли бы оказать рекомендации международных организаций, разработавших комплекс мер по борьбе с данным явлением, в частности брошюра, выпущенная в 2011 году ОБСЕ: «Полиция и рома и синти: формирования доверия и взаимопонимания. Примеры хорошей практики», в которой рассматриваются меры по улучшению отношений между полицией и общинами рома и синти (цыганами) в регионе ОБСЕ.
Госслужащий, вовремя смени фамилию и имя!
Но нельзя не остановиться и на других аспектах функционирования государственных институтов, существенным образом влияющих на положение отдельных народов в нашей стране и даже ставящих барьеры в одной из важнейших задач стратегии государственной национальной политики – укреплении единства российской нации.
Избирательный подход наблюдается в призывных компаниях, резко сужающий возможности пройти военную службу уроженцам северо-кавказских республик, в особенности Дагестана и Чечни. Вот как описывал ситуацию начальник отдела по призыву военного комиссариата Дагестана Явнус Джамбалаев в статье «В армию перестали брать дагестанцев», опубликованной в газете «Известия» в 2012 году:
«Я не хочу нагнетать обстановку и не связываю это с национальным признаком. Но из соседних регионов берут всех подряд, а у нас здоровые лбы не призываются. Как такового запрета нет, просто квота, которую выделяют на республику, очень маленькая».
На самом деле причина, по которой квоту сократили только для нескольких республик, достаточна прозрачна: выходцев из этих республик не хотят видеть в российской армии. Высокие военные чины такую практику объясняют необходимостью снижения межнационального противостояния в военных частях, которое, видимо, происходит исключительно по вине кавказцев. То есть, вместо того, чтобы бороться с неуставными отношениями и наладить порядок в армии, было решено свалить все на призывников с Кавказа.
Но помимо прочего из-за этих обстоятельств молодые люди, не имеющие военного билета, не могут устроиться на работу в МВД и другие силовые структуры, то есть эти структуры также «очищаются» от кавказцев. Но, как выясняется, даже военный билет не дает права представителям северокавказских народов устраиваться в органы за пределами своей республики.
Им под разными предлогами отказывают в этом, даже если при этом имеется кадровый голод. Глава московского МВД Анатолий Якунин отметил некомплект в московской полиции, который «связан с недостаточным для Москвы уровнем заработной платы, прежде всего, рядового и среднего начальствующего состава». Но согласным на эти условия дагестанцам и чеченцам путь туда заказан.
Анатолий Якунин
Представители кавказских народов, являющиеся госслужащими (как гражданской, так и военной службы), особенно в федеральных структурах, зачастую сталкиваются с серьезными ограничениями из-за «неправильных» ФИО, которые им настоятельно рекомендуется изменить, чтобы они не выделялись на общем фоне и звучали на русский манер. Однако пострадавшие не жалуются на такую дискриминационную практику из-за боязни разрушить свою карьеру, но признаются в этом в частных беседах. Независимо от принятого решения в отношении выставленных условий человек ощущает свою ущербность.
Стоит ли говорить, что данные явления лишь отчуждают представителей нерусских, прежде всего кавказских народов от интеграционных процессов в обществе и заставляют их критически относиться к декларациям о равенстве граждан независимо от национальности, противоречащим реальности. То есть вместо того, чтобы нивелировать этнический фактор в тех областях, где он не играет роли, его усиливают, и, по сути, заставляют большое количество образованных людей ориентироваться и опираться на внутриэтническую солидарность.
Такая практика проникла даже в частные структуры, особенно это касается банковской сферы, то есть в процессы сегрегации вовлекаются более широкие слои населения, что только усиливает масштабы неудовлетворенности своим положением со стороны отдельных народов.
На региональном уровне данное явление называют в основном этнократией, которая выражается в засилье представителей титульного или доминирующего народа в том или ином субъекте, обычно республике. Корни значительной части «этнокланов», ее формирующих, тянутся с советских времен и в некоторых случаях связаны с политикой коренизации, когда на руководящие позиции сознательно ставились представители титульных народов в ущерб не только русскому населению, но и остальным этническим группам республики.
Если выделение в отдельную категорию этнических преступных группировок, преследовало цель повысить эффективность правоохранительных структур, то само наличие этнических ОПГ не играет какой-либо ощутимой роли в межнациональных отношениях. Зато спекуляции на этнической преступности гораздо сильнее влияют на «градус» межнациональных отношений. К ним примыкают преступления собственно этнической направленности, которые осуществляют неонацисты.
Еще сильнее на отношениях между народами отражаются явления, связанные с этническим профайлингом и имеющие выраженный сегрегирующий характер, так как они осуществляются представителями правоохранительных органов.
Однако наибольшую опасность представляют процессы, проводящие еще более серьезную линию раздела, не позволяющие одинаково развиваться представителям разных народов. Это в основном негласные практики, ставящие барьеры в карьерном росте по национальному признаку, начиная с призыва в армию и кончая госслужбой. Если самые нижние «этажи» госслужбы почти не встречают таких противодействий, то чем выше поднимается представитель «нерусского» народа по служебной лестнице, тем большее идеологическое давление на него оказывается. Такая порочная практика неизбежно приведет к социальным потрясениям, по сравнению с которыми ложные страхи перед «этнической преступностью» являются лишь дурным сном, а не реальной угрозой.
Иера Рамазанова
Корреспондентский корпус ФЛНКА
Советуем Вам зарегистрироваться, чтобы быть полноправным юзером нашего сайта.
Возможно Вам будут интересны:
Житель Дербента осужден за публичное оправдание терроризма
Девять человек осуждены за покушения и убийства уроженцев СКФО в Санкт-Петербурге
Комментарии (0)
