Федеральная лезгинская
национально-культурная автономия

20 лет с начала войны в Чечне. Жестокий урок для Кавказа

Наима Нефляшева - журналист, политолог, историк, Cтарший научный сотрудник Центра цивилизационных и региональных исследований Института Африки РАН.

Двадцать лет назад, 11 декабря 1994 года, началась военная кампания, в дальнейшем переросшая в события, обозначенные в публичном дискурсе как «первая чеченская война». К тому времени Чечня уже была раздираема внутренними конфликтами и противоречиями — оформилась оппозиция Джохару Дудаеву, было несколько попыток его свержения.

События 1994-1996 годов были очень тяжелыми, не только по своим  военно-политическим последствиям, но и в далекой перспективе — сейчас их уже можно определить для чеченского народа как историческую травму.

Кроме того, они продемонстрировали то, что постсоветский Кавказ надо воспринимать как единый организм, локальное воздействие на один регион которого влечет за собой резонанс в других частях. (позже Шамиль Басаев участвовал и в грузино-абхазском конфликте, а резонанс от событий в Чечне ощущался и в Дагестане, в Кабардино-Балкарии, в Азербайджане, и в Грузии).

Кроме того, и здесь я вспомню слова Юрия Хамзатовича Калмыкова, бывшего в ту пору министром юстиции РФ и членом Совбеза - «Чечня, это не Гаити, здесь не будет легкой увеселительной прогулки». Калмыков был последовательным противником жестких военных методов решения конфликта, и его слова оказались пророческими.

Как показало будущее, политика «жесткой силы» на Северном Кавказе оказывается недостаточной — в очередной раз, как это бывает часто в случае с кавказской проблематикой, решения принимали люди, далекие от кавказоведческой материи, от знания истории и менталитета чеченцев. Тогда ходил анекдот (впрочем, это смех сквозь слезы) — якобы один из чиновников искал Ведено в средней полосе России.

И еще одно последствие, на которое невозможно не обратить внимание — с начала 1990-х гг. сначала в СМИ, а затем и повседневной бытовой риторике начинается подъем кавказофобии и исламофобии, появляется образ дикого нецивилизованного кавказца с Калашниковым и зеленой повязкой на голове.

На долгие годы в лексикон СМИ вошло сочетание «лицо кавказской национальности», а в общественном дискурсе 1990-х гг. стало доминировать представление о Кавказе как пространстве, культурно и ментально чуждом остальной стране. Преодолеть последствия подобного культурного разлома единой страны с трудом и не всегда удается и до сих пор.

.

ФЛНКА